О «Русском марше»

Замечательное о «русском фарше»:

На Девичьем поле, у памятника Льва Толстому, толкались федеральные министры и руководители силовых ведомств.
— То внедри, то отзови, не поймешь их, — мрачно сказал Нургалиев Патрушеву. Патрушев промолчал. Проходивший мимо Бабурин отдал честь обоим.
— Идут! – крикнули из оцепления. Офицеры и штатские повернулись. По улице серой массой двигались участники Русского марша. Нургалиев, раздвинув плечами оцепление, рявкнул в мегафон:
— Нашим выйти!
Человек не менее двухсот сбросило одинаковые серые плащи, под которыми оказались милицейские мундиры, и заняло свои места в оцеплении.
Патрушев просто кивнул, и еще не менее двухсот человек буквально растворилось в воздухе. Засуетились штатские.
— Моих, моих двадцать человек, — бормотал Швыдкой.
— Работать потому что надо, моих шестьдесят, — весомо сказал Соколов.
Кудрин торопливо отсчитывал своим мятые купюры с печатью «Стабфонд. До востребования».
Минут через сорок на площади не осталось никого. Лишь Егор Холмогоров с иконкой и свечкой бродил среди брошенных транспарантов, как детсадовец, которого забыли забрать родители. Из администрации президента никто за ним не пришел.