Чудеса перевода — 2

Я уже жаловался тут на особенности переводов художественной литературы, когда из-за невежества переводчиков серьезно страдает переводимое произведение, а то и теряется часть его смысла. Бывает, впрочем, и иначе — когда переводчики начинают дописывать в свой перевод такое, что исходное произведение становится чем-то другим.

Захотел я тут перечитать “Властелина Колец”. Я впервые его читал еще в 90-х и, разумеется, тогда понятия не имел, насколько перевод совпадает с оригиналом. Однако все же я неплохо помню имена собственные, названия мест и какие-то характерные обороты — поэтому, начав спотыкаться об какие-то Землеройски, я привычно чертыхнулся, но все же продолжил читать, пока не поймал себя на мысли, что что-то тут со стилем не так – добропорядочные хоббиты почему-то изъяснялись в стиле русских крестьян, эльфы явно выросли на поэзии серебрянного века, а география запуталась окончательно. Когда с третьего раза встретив слово “Ристания”, я догадался, что речь идет о Рохане, мне стало ясно, что опять не повезло с переводом. Бог с ними, с Бильбо и Фродо, которые у разных переводчиков оказываются то Бэггинсами, то Торбинсами, то Сумкинсами — но как из Рохана можно получить Ристанию?

Я думаю, все помнят уже ставший мемом перевод фразы “Boromir smiled”, где авторы разных переводов изощрялись — то он превозмогал боль, то обессиленно вздохнул, и так далее. Но это же не единственное место. Вот прямо классическая иллюстрация — когда, еще путешествуя по Ширу, хоббиты впервые встречают черного всадника и Сэм вспоминает, что такой всадник разговаривал с его отцом.

Оригинал на английском:

‘I have only just remembered, sir. It was like this: when I got back to our hole yesterday evening with the key, my dad, he says to me: Hallo, Sam! he says. I thought you were away with Mr. Frodo this morning. There’s been a strange customer asking for Mr. Baggins of Bag End, and he’s only just gone. I’ve sent him on to Bucklebury. Not that I liked the sound of him. He seemed mighty put out, when I told him Mr. Baggins had left his old home for good. Hissed at me, he did. It gave me quite a shudder. What sort of a fellow was he? says I to the Gaffer. I don’t know, says he; but he wasn’t a hobbit. He was tall and black-like,and he stooped over me. I reckon it was one of the Big Folk from foreign parts. He spoke funny.

Первый вариант перевода — довольно корректный, надо признать:

— Да я только сейчас вспомнил, хозяин. Это вот как было: когда я бегал вчера вечером к себе в норку отдать ключи, мой Старик сказал мне: «Привет, Сэм! Я думал, ты утром ушел с господином Фродо. Тут странный чужак спрашивал господина Торбинса из Торбы-в-Холме, вот только сейчас ушел. Я его в Бакбург послал. Совсем он мне не понравился. Он, кажись, здорово расстроился, когда я сказал, что господин Торбинс навсегда уехал из дому. Он на меня прямо зашипел. Меня аж дрожь пробрала». «А что это был за тип?» — спрашиваю я. «Не знаю, — говорит он, — но не хоббит. Он высокий и черный; когда говорил, нагнулся. Наверное, огромина из-за границы. Выговор у него странный»

Конечно, есть вопросы — почему надо было “dad” переводить как “Старик”, а не “отец”, почему “strange customer” стал “странным чужаком”, а не просто “странный человек”, зачем английское Bucklebury стало континентальным Бакбургом, к чему просторусское “кажись” там, где можно употребить “кажется” и так далее, но в целом не особо искажено.

Второй вариант:

– Да забыл я, сударь! Забыл, из головы вылетело, вроде как затмение нашло! Вчера вечером, когда я к нашей норе вернулся, старик мой мне и говорит: «Эка, Сэм, – говорит, – ты тут? А я-то думал, вы с господином Фродо с утра ушли, то-то, смотрю, ключи не несут… Тут, слышь-ка, один странный тип выспрашивал меня про господина Сумникса из Засумок. Вот только что я его в Заскочье спровадил. Чего мне в нем не понравилось, в толк не возьму! А-а! Вот! Я как сказал ему, что господин-то Фродо, мол, усадьбу свою оставил и уехал, так он зашипел аж! Жутко так мне стало!» Я, значит, спрашиваю старика моего: «А какой он из себя-то?», а старик и говорит: «Ну уж не хоббит, это точно! Высокий, черный такой, а лица не видать. Надо быть, из Верзил чужедальних, и говорит чудно!»

Обратите внимание — уже Сэм не просто “только что вспомнил”, а “забыл”. Вообще-то, это разные действия. Но причем тут “затмение нашло”? В кого превратился старый хоббит, который вдруг говорит “Эка, а я-то думал” и удивляется, что ключи не несут? А еще старичок стал склеротиком, восклицая “Чего мне в нем не понравилось, а?”.

Третий вариант — кстати, вполне пристойный:

— Совсем запамятовал, хозяин! Дело вот как было: воротился я вчера вечером к себе в нору, чтобы ключ оставить, и Старикан мой, значит, говорит мне: «А, это ты, Сэм, — говорит, — а я-то думал, ты еще утром ушел, с господином Фродо. Тут какой-то чужак справлялся о господине Бэггинсе из Котомки. Вот только что, сию минуту. Я его сплавил в Бэкбери. Что-то мне его голос не понравился. Я ему когда сказал, что господин Бэггинс насовсем уехал, так ему это ох как не по душе пришлось! Аж зашипел на меня. Прямо мурашки по спине побежали». — «А он какой был, парень-то этот?» — спрашиваю. — «Да кто его разберет! Одно скажу, не хоббит. Ростом жердина, сам черный, так и навис надо мной. Сразу видно — не отсюда. Из Больших, наверное. Выговор у него еще такой потешный…»

Хотя все равно непонятно, почему опять “а я-то думал”. И видна непоследовательность — фамилия Бэггинс не переведена, зато название дома переведено и полностью потеряло связь с фамилией владельца.

Ну, и наконец победитель:

– Да я только сейчас вспомнил, простите, сударь, великодушно. Оно ведь как было: я давеча к моему старику с ключами, а он мне и говорит: «Вот тебе раз, – говорит, – а я-то, дурак, думал, что ты уехал с господином Фродо нынче поутру. Тут, понимаешь, приставал один: куда, говорит, делся Торбинс из Торбы-на-Круче? А куда ему деться, уехал, и все тут. Я и послал его в Кроличью Балку, но он мне, понимаешь ли, здорово не понравился. Уехал, говорю, уехал, господин Торбинс и обратно не будет. Так он на меня, представляешь, зашипел, ровно змей». – «А он из каких был-то?» – это я у отца спрашиваю. «Да кто его знает, – говорит, – только уж точно не хоббит. Высокий такой и черный, наклонился надо мной и сопит. Небось дальний, из Большого Народа. Выговор такой шепелявый»

Тут старик хоббит выглядит натуральным героем русских сказок — кажется, что он сейчас в стиле “Морозко” выдаст “Дурень старой, голова с дырой”. Собственно, он так и говорит — “а я-то, дурак”, постоянно употребляет “понимаешь” — хорошо хоть, что переводчик не стал из него делать сибиряка и заставлять говорить “понимаишь”. Зато приплел каких-то змей и заставил назгула сопеть и шепелявить.

В общем, теперь я читаю “Властелина Колец” на английском. Как обычно, это не так быстро по сравнению с родным языком, но, по крайней мере, достоверно.