За 100 лет ничего не изменилось

Гетман Павел Скоропадский, “Воспоминания гетмана”:

Редко какому-нибудь правительству приходилось работать при такой постоянной злой критике, каковая почему-то особенно развилась в Киеве. Главными критиками были приезжие. Картина такая: приезжает измученный человек из коммунистического рая на Украину, обыкновенно о нем предварительно велась большая переписка с датскими или немецкими посланниками в Петрограде или Москве. Он бомбардировал меня письмами, а я с соответствующими приписками с просьбой о том, чтобы помогли его выпуску из Совдепии, посылал эти прошения в министерство иностранных дел для немедленного ходатайствовать о пропуске. Специально для разбора этих просьб у меня были назначены особые часы, так как по многим просьбам мне приходилось писать лично. По приезде человек молчит, спит, пьет и ест – это первая стадия. Вторая – хвалит, находит, что Украина – прелесть, и язык такой благозвучный, и климат хорош, и Киев красив, и правительство хорошее, все разумно – одним словом, рай! За это время он успевает кое-кого повидать из раньше приехавших и вот, так недели через две, входит в третью фазу. Еще весел и любезен, находит, что все хорошо, но вот он ездил на извозчиках, они уж очень плохи, и мостовая местами неважна, почему это держат таких градоначальников. «Да позвольте, – говоришь ему, – вы вспомните, что в Совдепии было, мы ведь всего месяца два как работаем, разве можно теперь думать об извозчиках и мостовых, благодарите Бога, что вы живы». – «Так-то так, но все же», – уходит, и на довольно долгий срок. Я уже понимал, что для него наступила четвертая фаза. Обыкновенно он уже не приходит на дом, а его встречаешь или на улице, или же где-нибудь в театре. Прекрасно одетый, сытый, румяный и чрезвычайно важный. – «Знаете вы, что я вам скажу, ваша Украина – вздор, не имеет никаких данных для существования, несомненно, что все это будет уничтожено, нужно творить единую нераздельную Россию, да и украинцев никаких нет, это все выдумка немцев. Потом, знаете, ну почему это в правительстве держать таких людей», – и пошла критика, и критика без конца. Кончалось обыкновенно тем, что он заявлял, что очень занят, так как заседает в таком-то и таком-то центральном комитете, где они уже имеют вполне определенные взгляды держав Согласия о будущей их политике в России и что ему нужно спешить, так как иначе он опоздает. Чтобы остаться уже в роли беспристрастного наблюдателя, нужно указать еще на другую категорию приезжих, которые из третьего фазиса не переходили в четвертый, а находили утешение или в бешеной спекуляции, или же делались постоянными заседателями всяких «Би-ба-бо», «Шато де флер» и других подобных заведений, которые в Киеве, несмотря на периодические гонения, которым они подвергались министерством внутренних дел, к сожалению, всегда процветали. Но, к сожалению, количество приезжих, посвящающих себя критике или спекуляции, во много раз превосходило количество безобидных забулдыг, которые старались наверстать безвозвратно потерянное время для кутежей в Совдепии. Все это для действующих в правительстве лиц было иногда неприятно, так как и без того было трудно, а критиковавшие люди были иногда люди с именами, которые, хотя и наступил новый режим, все-таки имели свой, казалось, удельный вес.

И вот реально же, посмотришь на любого россиянина, вырвавшегося из путинской россии, включая свежеобменянных — ничего не изменилось.