Я в последнее время регулярно езжу на автомобиле по Одессе и даже научился немного находить в этом пользу, но еще больше я нахожу материала для размышлений, в том числе и про развитие города. В общем, многие же видят, что в последнее время модно ограничивать автомобилистов — мол, автомобилями пользуется меньше четверти населения (одесская социология и раньше меня поражала своими исследованиями), увеличение количества полос, по опыту западных стран, не уменьшает пробок, нечего запарковывать весь центр, важнее развивать общественный транспорт, а если уж машина едет, то надо “успокоить” трафик и поставить 100500 сужений и препятствий.

Конференция WebSummit уже много лет считается крупнейшей в мире конференцией, посвященной интернет-технологиям, и, строго говоря, давно переросла это определение — теперь на ней обсуждаются тенденции развития технологий вообще, их влияние на развитие общества и всех сфер его деятельности, а среди докладчиков нередко можно встретить общественных деятелей, политиков, экологов, артистов и спортсменов. Я на ней был уже в третий раз, предыдущие мои впечатления можно найти здесь и здесь. В этом году конференция прошла с 1 по 4 ноября и, несмотря на карантинные требования, собрала 38 тысяч участников — это меньше рекордов прошлых лет, но более чем достаточно для того, чтобы перегрузить всех впечатлениями, содержаниями и общением.

Минувшая неделя запомнилась многим пользователям Телеграма странным тестом рекламы в публичных каналах, когда последней записью в ленте появилось совершенно одинаковое сообщение от имени Павла Дурова, ведущее на его канал. В течение суток реклама собрала массу отзывов и даже мемов, потом пропала, а Дуров объявил, что “многие пользователи предложили ввести возможность отключения рекламы в каналах”, и, мол, команда прорабатывает возможность сделать это с помощью недорогой подписки и изучает возможность дать авторам каналов возможность отключить рекламу в своём канале.

Я только что вернулся из Амстердама, куда ездил на одну из моих любимых конференций — TheNextWeb или, как её теперь называют, TNW. В разные годы я ездил на нее и потом либо публиковал здесь отчеты, либо, как в прошлый раз, даже снимал видео, поэтому не буду нарушать традицию и опишу, тем более, что конференция получилась характерная. Билет на эту конференцию я купил еще летом 2019 года, как только они появились после объявления даты.

Воскресенье — хороший день, чтобы поудивляться. Например, истории с Mailchimp, который был недавно продан Intuit за 12 млрд долларов. Сразу после сообщения о продаже поднялся скандал среди бывших и нынешних сотрудников компании. Дело в том, что, в отличие от подавляющего большинства современных tech-компаний, Mailchimp не раздавал опционы сотрудникам и практически вся сумма от продажи досталась двум основателям компании. Кроме того, идеей компании было оставаться независимой и основатели уверяли, что они никогда не продадут её, не выйдут на биржу и так далее.

Итак, судья Ивонн Гонзалес-Роджерс вынесла решение по иску Epic Games к Apple — правда, не сдержав собственного обещания управиться к 13 августа. Полное решение содержит 185 страниц текста и прочесть его не очень просто из-за сложного юридического языка и обилия ссылок, как и полагается, но я постарался справиться. Правда, большую часть текста можно смело пропускать — она содержит описание истории компании и продуктов, ставших предметом спора, и это всё нам известно, в том числе из материалов процесса.

Российские суды взяли новую недосягаемую высоту и запретили поисковым системам Яндекс и Google “использовать обозначение «Умное голосование» в поисковой выдаче принадлежащей ответчику поисковой системе в качестве одного из ключевых слов поиска”. Решения загадочны во всех смыслах. Во-первых, поисковая система не делает того, что ей запретили — то есть не использует “обозначение в поисковой выдаче в качестве ключевых слов поиска”. Запрос вводит пользователь поиска, система лишь отвечает ему. Что в данном случае не должна делать система — не отвечать на запрос?

Не то, чтобы я ставил себе целью постоянно отслеживать возможности безбумажной жизни в Украине, но вот на пару дней слетал в Киев и как-то сами собой такие возможности протестировались. И результаты, хм, интересные. Регистрация на рейс Одесса-Киев. Авиакомпания SkyUp предлагает электронную регистрацию, причем начинает её за два дня до рейса, но результат регистрации неожиданный — вам присылают письмо, в котором есть ссылка на электронный посадочный, хранящийся на сервере авиакомпании. Если вы хотите, вы его можете сохранить куда-нибудь PDF файлом, а потом распечатать или показать с устройства.

Если честно, я не хотел разбираться в нашумевшем на этой неделе случае про команду бигдаты и неадекватного руководителя компании, уволившего письмом 150 человек в своей компании (при всего 400 человеках персонала). Тем более, что никого и не спрашивали, а все уже высказались — но тут меня спросили. Так что придется рассказать, что я думаю. И самое первое замечание будет не про бигдату, и не про увольнение письмом, и не про тон письма.

Вот это, конечно, шикарная история про украинские стартапы. Больше всего нравится момент, когда нынешний основатель считает, что Kateryna Mykhalko должна ему просто отдать свою долю, чтобы он её продал инвесторам и смог запустить бизнес. Оказывается, большая доля неактивного фаундера — это проблема для привлечения денег. Ни тебе денег привлечь, ни опционы не выдать. И даже, судя по статье, финансовый отчет составить не получается — всё из-за неактивного фаундера. Проблема на самом деле в другом.

Пожалуй, одна из самых постоянных тем для сетевого флейма — это то, как правильно писать — “в Украине” или “на Украине”. Сторонники “в” практически полностью сосредоточены за пределами России, в то время как россияне размахивают выписками с сайта Грамота.ру, литературными нормами и всячески доказывают, что писать надо “на”. Я совершенно сознательно пишу “в Украине”, причем даже не вникая в традиционный набор аргументов. Русский язык для меня родной, я говорю в основном на нём, пишу на нём, выступаю публично, и, в-общем, не очень нуждаюсь, чтобы мне некто из другой страны диктовал, как мне на нём говорить и писать.

Время идет и, если кто помнит, буквально через полтора месяца в Украине электронные средства идентификации — то есть аналог паспорта в приложении “Дия”, как и другие документы, там имеющиеся, — должны получить статус, совершенно равнозначный бумажным (или пластиковым) документам и никто не может отказаться принять их в качестве документов, удостоверяющих личность. Ну вот так случилось, что я только что побывал у нотариуса, где мне надо было подписать несколько документов. Меня заранее предупредили, чтобы я взял с собой паспорт, код и выписку о месте регистрации (помните, дополнительная бумажка, которая появилась после перехода на ID-карты?

Принято считать, что современная электроника производится так, чтобы пользователи регулярно обновляли её, покупая новые модели — будь-то телефоны, телевизоры и компьютеры. Но у меня тут случилось сразу несколько историй совсем с другими устройствами, где как-то даже не поймешь — хороша ли долговечность и надежность для повседневной жизни? Мы живем в отдельном доме уже 10 лет и вот в этом году сразу несколько элементов инфраструктуры вышли из строя. Например, в результате грозы вышла из строя системная плата привода автоматических ворот.

В Норвегии принят закон, обязывающий рекламодателей и блогеров обозначать, что опубликованное фото ретушировалось. Это касается всех размещений фотографий, за которые получен гонорар, и где изображаются части тела, кожа или просто иллюстрируется форма и размер тела. Закон призван побороть тенденцию использования в рекламе нереальных фотографий, устанавливающих стандарты красоты — например, увеличенные губы, подчеркнутые мускулы, узкую талию и так далее. Фотографии должны иметь специальный знак, разработанный министерством по делам семьи и детей Норвегии, причем размещаться он должен в случае с любой манипуляцией над фотографией.

Давеча среди российских стартапов случился то ли скандал, то ли просто хайп, но он довольно показательный, поэтому захотелось его разобрать поподробнее. Некто Иван Замесин, несколько лет развивавший собственный сервис подбор психотерапевтов Meta, продал его за минимальные деньги — 8 млн рублей, то есть примерно 100 тысяч долларов, — другой компании. Вроде бы мы с Иваном работали в одно время в Яндексе, но напрямую не пересекались, поэтому никакого мнения о его качествах у меня до сих пор не было.