Facebook в Европе и Украине и в Америке

По ссылке от Ярыны Ключковской прочитал интервью с неким директором по вопросам общественной политики Facebook в Скандинавии, Центральной и Восточной Европе и России Томасом Кристенсеном. Ссылку Ярына сопроводила эпитетами «ужасное», «килограмм корпоративной ваты» и так далее. Честно сказать, по результату прочтения не понял, что именно не понравилось конкретно Ярыне, совсем недавно работавшей руководителем пиар-службы Microsoft Украина. Совершенно нормальный такой европейский топ-функционер американской корпорации, в костюме и при галстуке, лексикон соответствующий, на острые вопросы «рано что-либо говорить» и всегда наготове несколько сотен слов о глобальных тенденциях и миссиях.

Я понимаю, что может удивить читателя — мол, это же Facebook. Собственно, поэтому и решил написать короткое объяснение. Да, ребята, это Facebook. Подставьте сюда любую другую компанию — например, «ну это же Google». Yahoo!, Apple, Twitter, назовите кого угодно еще, с кем у вас ассоциируется яркая позиция компании, неожиданные решения и вообще тенденции в развитии мира в последние несколько лет. Так вот, вся эта яркость, неожиданность, нестандартность — это все в Америке. В Америке Сергей Брин выходит на сцену конференции в кроксах и шутит про Google Glass, Марк Закерберг в одной и той же футболке признается в мобильном провале, а потом рассказывает, как это было исправлено, а Стив Баллмер выпрыгивает на сцену и признается в любви к компании. За пределами Америки, в Европе, — это стандартные транснациональные корпорации, с всей полагающейся политкорректностью и корпоративными политиками. Представителей Google в странах Европы собеседуют по несколько месяцев, строго по процедуре, а потом вручают им стандартную, утвержденную в Дублине, презентацию, где корректировать разрешается лишь национальную достопримечательность, раскрашенную в цвета компании. Facebook обзаводится вот такими «директорами по вопросам общественной политики», где даже от названия должности веет концентрированным духом европейской бюрократии — ну, и интервью получается соответствующее.

А вы чего хотели, собственно?