Санкции из брезгливости

Пару дней назад опубликовал в канале новость про то, что Google банкротит российскую «дочку» и дописал, что жаль, что компания совсем не уходит из РФ, закрывая сервисы — и получил обильную дискуссию про то, что санкции бьют по простым людям и заставляют их сильнее сплотиться вокруг фюрера, вместо того, чтобы уменьшать поддержку режима в народе.

Меня это даже заинтересовало и позволило разобрать ситуацию прагматично и даже немного цинично.

А как будет выглядеть применительно к РФ эта «меньше поддержка в народе» в каких-то видимых и измеримых понятиях? Ну вот, например, Apple включает Apple Pay и прекращаются обстрелы жилых кварталов Николаева, не? Google разрешает монетизацию на YouTube и в результате российская армия отказывается от использования термобарических боеприпасов? Или хотя бы включается Mastercard и на Манежной собирается миллионная антивоенная демонстрация?

Нет, говорят, это так прямо не работает. То есть отключение Apple Pay почему-то впрямую увеличивает поддержку режима, а его включение обратно не подействует.

Вообще, это сильно напоминает стандартный прием консультантов — если вы нам деньги не дадите, то сразу будет очень плохо, а если дадите, то когда-нибудь может стать не очень плохо.

И обязательно приводится аргумент, что в РФ народ не влияет на политику верхов.Но тут возникает естественный вопрос — если народ («низы) не влияет на политику, без санкций поддерживает верхи, с санкциями еще сильнее поддерживает верхи, то какой смысл вообще принимать во внимание эти самые “низы”, если они ничего не решают, ничего не хотят решать и в любом случае являются лишь слепыми исполнителями политики “верхов”? В лучшем случае они никто, в худшем — пушечное мясо. Зачем тогда все эти восклицания “Ах, санкции бьют по простым людям, они еще больше сплотятся вокруг властей”?

Ну как, отвечают, вы же понимаете, психология, если человека, который сейчас еще верит, что государство поступает правильно, задавить со всех сторон, объяснить, что он сволочь, а государство преступно, то он же займет позицию «Да, я сволочь и горжусь этим».

Правда, что это изменит, я все равно не понял. Я понял, как важен и ценен для российской интеллигенции внутренний мир российского обывателя и как важно сохранить его хрупкость. И чтоб не дай бог он не понял, что он сволочь, а то у всех опустятся руки.

Но вопрос остается — а что до этого всем остальным, включая нас, в отношении которых страна этого обывателя ведет полномасштабную войну с многочисленными военными преступлениями, европейцев, против которых ведется война гибридная, от экономического прессинга до подрывной деятельности, да и всему миру, которому она угрожает развязыванием ядерной войны? И что изменится, если этот обыватель устыдится?

Ведь единственный успех, который возможен — дотянуть небольшую часть этой массы до уровня российских либералов. То есть сменить в их головах нарратив с “Пиндосы тупые, хохлы майданутые, Крым наш, можем повторить” на “Вы хотите, чтобы я один на Тверскую вышел, вам били по почкам в автозаке, Крым не бутерброд, свободу Навальному, дворец Миллера, нам тяжело отказываться от хорошей зарплаты, почему вы отказываетесь от Пушкина”. Как от этого изменится хотя бы внешняя политика страны? Да никак — напомню, что войну в Чечне начал Ельцин в 1994-м, карабахский конфликт и войны в Абхазии и Приднестровье Россия заботливо поддерживала еще в 1992-м, конфликт на Тузле относится к 2003-му.

Так какая нам разница — будут какие-то изменения в глубоком внутреннем мире российской серой массы или нет? Зачем нам принимать во внимание этот фактор вообще, не говоря уж о том, чтобы ставить его выше собственного чувства брезгливости, как минимум?

Ведь логика части санкций вообще предельно проста — их вводят не для того, чтобы российский обыватель что-то понял и сделал, а потому, что не хотят иметь с РФ ничего общего. Не хотят видеть россиян на Лазурном берегу или в Гайд-Парке, не желают пожимать им руки на конференциях, не хотят использовать их товары или продавать им свои. Точно так же, как человек, идущий по парку, не задумываясь обходит кучки дерьма и будет страшно удивлен вопросу «С какой целью вы обходите, чего вы хотите добиться?».

Да чтоб не воняло.